КОНСПЕКТИВНОЕ ЗНАКОМСТВО С МЕТОДИКОЙ. Фрагменты.
Методика служит руководством по созданию принимающей среды и организации условий для контакта между людьми с различными формами коммуникативных нарушений и самым широким кругом желающих вступить с ними в общение, независимо от их знакомства с такими людьми ранее и какого бы то ни было уровня подготовки к этому контакту.
Для осуществления подобного рода коммуникации достаточно доброй воли всех ее участников и подготовленных теоретически и практически ведущих, способствующих поддержанию атмосферы доверия и безопасности на встречах. Ведущим требуется более серьезное ознакомление с методикой работы, остальным участникам – по мере их заинтересованности.
Никому до нас не приходило в голову, что у обычных людей, не из среды специалистов, может возникнуть интерес и желание встречаться с людьми с особенностями развития именно для общения, не с целью проявить милосердие и помощь по уходу или в развитии их знаний и навыков, а именно для восстановления их контакта с миром людей, которого им не хватает и неоткуда взять, так как именно наш, казалось бы общий, мир ограничивает их в этом, не впуская в свою закрытую для них среду.
Где висит этот замок? На входе, сразу, как только становится ясно, что с человеком «что-то не так». Как этот замок выглядит? По-разному может выглядеть: и грубым окриком, и вежливым отказом, и гримасой отвращения, и сильным сочувствием, жалостью… но механизм один: эмоциональный барьер, ведущий к отвержению, внутреннее решение на уровне потребности – не хочу иметь с этим дела.
Это обычная реакция обычного нормального человека. И она объяснима, так как тема болезни пугает и печалит сама по себе, а именно она и актуализируется при встрече с нарушением. Любой человек с детства проходит жесткую социализацию с запретами на проявления самобытности в поведении, с усреднением по принципу « нормальный человек должен быть таким и вести себя так». Рамки задаются группами, в которые мы вписаны, и правилами, которые должны усваивать . «Больной», особенно «психически больной», каким мы пугаем себя и друг друга, - это отверженный, в нашем опыте, человек, ограниченный и изолированный. Он может ходить в детский сад и школу вместе со всеми, может поступить в ВУЗ, но круг друзей и среда общения будут у него невелики.
Как чувствуют себя люди с особенностями? Нет оснований отказывать им в их потребности в принятии себя обществом. Но и нет основания отказывать обычным людям этого общества в сохранении своей защитной изоляции от людей с особенностями развития.
Что делать, если страшно, неприятно, напоминает разные истории, которые проживал, слышал, читал? Но главное ПЕРЕЖИВАЛ, то есть испытывал в них разные неприятные чувства. Эти истории не имеют к человеку передо мной никакого отношения, но все равно я буду бояться его и контакта с ним. А нужен ли вообще этот контакт мне в моей жизни? Наверное, нет.
Но еще проще решить, что это не нужно и самому человеку с особенностями развития. Ведь он может молчать, отворачиваться, уходить, не слушать, иногда говорить чушь. Это может стать подтверждением поверхностной гипотезы о том, что "аутисту мир людей не нужен, ему без них хорошо", "а при шизофрении человек ничего не чувствует, он все время бредит и у него свой внутренний мир замещающий – ему никто не нужен!" Это расхожие мнения не только людей далеких от медицины, но до сих пор и многих специалистов, к сожалению!
Нам стало интересно создать для особых людей другой мир! Мир, в котором им рады. Мир, в котором нет особой установки на помощь им, а есть только возможность контакта на равных, без специальных усилий и напряжения. Как создать место для контакта с особыми людьми, где приходящие будут расставаться со своими страхами и стереотипами отношения к людям с особенностями развития? В этом и есть смысл и содержание методики, проверенной практикой наших проектов. Вслед за идеей пришли люди, как это ни странно, и такое место появилось!
Эти люди – волонтеры – ничем сильно не отличающиеся от остальных, но почему-то решившие, невзирая на свои внутренние барьеры, остаться, продолжить общение и открыть для себя многое, что невозможно точно описать и негде прочитать. Эту смену взгляда на Другого человека можно только пережить, и тогда, лишенный обычного стереотипа отношения к «больным», волонтер начинает видеть другие стороны этого человека, другие его особенности, которые могут привносить в жизнь разные богатые эмоции, удовлетворять разные потребности в общении, например, такие потребности, как искренность чувств, нестандартность восприятия и самовыражения и проч. Главное, что в пространствах этих проектов все можно и безопасно, нет страха осуждения и отвержения за то, что кто-то "больной" или ведет себя «как больной». Эта сторона жизни человека теряет здесь свою социальную значимость! Становится важно, что он чувствует, чего хочет, что думает и любит.
Эта культура отношения друг к другу формируется постепенно.
ТЕОРИЯ И ОПОРНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ
Методика объединяет два направления или взгляда на происходящее в эмоционально-коммуникативной сфере человека и в общении человека со средой, в том числе и с другими людьми.
Оба направления описаны их авторами в качестве теоретических моделей, которые непосредственно используются для практической работы. Они годятся как для описания реальности или диагностики, так и для движения в сторону саморазвития и помощи в развитии другому.
Под развитием в данном случае мы понимаем развитие контакта со средой, и, как частный случай, развитие контакта с Другим, а через это и в процессе этого, и собственное развитие.
Авторы основополагающих для нашей методики концепций никак не были связаны и знакомы ни друг с другом, ни с работами друг друга. Однако, на наш взгляд, их теория и практика логически вытекают одна из другой и взаимно дополняют одна другую.
Первое, что концептуально ориентирует наш взгляд на человека, на то, как организовано и чем мотивировано его состояние и поведение, его способ контакта в данный момент с неким субъектом или объектом среды – это тот механизм аффективной регуляции, который является опорным для него в этот момент его коммуникации. Механизм, освоенный им достаточно хорошо, чтобы на его основе регулировать свое состояние и настраиваться на контакт с максимально для себя желательной и доступной степенью открытости. И в то же время он еще недостаточно освоен для гибкого перехода к более высокому уровню, если задача адаптации и саморегуляции этого требует и предполагает такую возможность, а человек раз за разом использует старые отработанные паттерны поведения, как будто еще не доформировав базу для включения в свой арсенал новых эффективных средств.
Уровни аффективной регуляции, организующие сознание и поведение, описаны концепцией О.С. Никольской во многих ее трудах и развиты в работах сотрудников ее лаборатории и других последователей эмоционально-смыслового подхода к аутизму.
В этом подходе, во- первых, уже заложена возможность видения движения человека, стадиального развития его аффективной сферы и, во взаимодействии с ней и на основе нее, других психических сфер и структур.
А во-вторых, становится видно и понятно, где и как можно (а в случае с болезненным нарушением – нужно) помочь человеку доформировать предыдущий уровень регуляции, сделать его доступным, незаметным и удобным инструментом в осмысленном контакте с миром.
Ценность данной концепции заключается в том, что начав описывать формирование эмоциональной сферы у больных аутизмом детей, автор пришла к открытию общих механизмов развития аффективной сферы человека, обозначила путь этого развития и его условия. Это дает возможность применять практически данный подход к анализу любых форм поведения не только людей со сложностями в эмоционально-коммуникативной сфере, но и так называемой нормы, то есть тех, кто вступает в контакт с ними. Другими словами, так можно описать поведение любого человека, помочь ему проанализировать : где ему проще, где пока сложнее, на какие способы и механизмы адаптации и саморегуляции он опирается в своем контакте с миром в разные моменты жизни. Подробнее об уровнях.
Поскольку наш проект призван решать именно адаптационные задачи, причем обоюдной адаптации друг к другу людей с разными особенностями, в том числе и особенностями развития, максимально опуская везде, где это только возможно, измерение и виденье человека на шкале «норма- патология», мы с интересом наблюдаем за собой и за другими участниками проекта, пытаясь определить по поведению потребности и чувства, как свои, так и партнера по общению, чтобы осознанно поддержать его эмоциональную устойчивость и разнообразную конструктивную активность, ведущую его к укреплению своей позиции, движению по своей линии жизни рядом и вместе с другими людьми.
Здесь, наряду с концепцией уровней, нам помогает и другая модель анализа коммуникации, являющаяся на наш взгляд удачной для развития именно четвертого уровня эмоциональной регуляции, на котором человек открывает для себя мир других людей не как объектов в своем сценарии жизни, а как равных ему субъектов со своими чувствами и потребностями. Взаимное влияние друг на друга человек способен анализировать именно с позиций формирующегося четвертого уровня эмоциональной регуляции.
И здесь очень удачно можно пользоваться не заслуженно малоизвестной концепцией Маршалла Розенберга: теорией и практикой ненасильственной коммуникации. Она предлагает с вниманием отнестись к рефлексии чувств и потребностей своих и партнера, но перед этим как можно объективнее, то есть нейтрально, отдельно от чувств и оценок, которые влекут за собою чувства, стараться описать факты, обстоятельства диалога.
Здесь нужна практика, методичная тренировка навыков.
Это, на наш взгляд, феноменологический анализ происходящего в контакте, по трем направлениям:
- Внешнем, каким он может нам предстать в нейтральном безоценочном описании,
- Субъективном, то есть в обращении к своим чувствам и желаниям и в их описании,
- Гипотетическом (или интерпретационном): то есть описание моих мыслей по поводу чувств и потребностей ( и в связи с ними возможных мотивов) Другого, моего партнера по контакту.
Третье направление анализа наиболее уязвимо и требует обязательной проверки у человека, поведение которого я интерпретирую, поскольку мои мысли – это часть моей субъективной реальности, а вовсе не то, что Другой чувствует, хочет или думает. Поэтому мы пытаемся получить ответы на наши вопросы и размышления о ребятах от них самих, и иногда их удается понять.
Но даже, если нет уверенности в правильном понимании Другого человека, важен сам процесс размышления и его качество, которое зависит в первую очередь, от установки доверия к нему и к его процессам адаптации к среде, к контакту с партнером, к механизмам саморегуляции, доступным ему на этом этапе жизни. Возможность применения ННО.
Приходящие в проект участники вовсе не обязаны заниматься каким бы то ни было анализом, и вообще ничего не должны, кроме общечеловеческих обязательств друг перед другом, которые и в жизни обычных людей часто не соблюдаются. Все нормы и правила поведения формировались постепенно на основе самой ценности встреч для приходящих, то есть на базе их потребностей. Они не являются внешними, и поэтому некоторые стороны поведения до сих пор остаются весьма проблемными, требуют особого внимания. Ведь ценности у людей могут быть очень разные. Однако, на наш взгляд, главное все же объединяет, это желание быть вместе, регулярно встречаться и делиться друг с другом, что-то вместе создавать, то есть в своей жизни опираться на контакт с другими людьми, для волонтеров – открыть для себя мир иных людей.
Методика не дает алгоритма, которому нужно следовать, чтобы поддерживать жизнь сообщества и работу проекта. Она предполагает определенные знания и навыки ведущих такой проект в области основных механизмов развития эмоциональной и коммуникативной сферы и активное включенное наблюдение за процессами внутри, а также возможность помощи в осознавании происходящего другими участниками проекта. Это возможно только в случае наличия потребности в таком осознавании, которой может и не быть.
Год за годом на обсуждениях после встреч, мы с волонтерами стараемся задавать друг другу вопросы, касающиеся чувств и потребностей, описывать происходящее с позиций видения со стороны наших партнеров по контакту. Мы пытаемся понять, о чем нас могли бы попросить ребята, если бы лучше понимали себя, как мы можем общаться с ними так, чтобы они нас лучше понимали, а мы их. Порой аналогичные коммуникативные и эмоциональные задачи возникают и у самих волонтеров между собой, они могут возникать и у руководителя, конечно.
В общем, это живой процесс общения, наполненный смыслом достижения совместности и взаимного комфорта в контакте. Он призывает к размышлениям и бережности друг к другу и к себе одновременно. На пути к нему создаются и решаются разнообразные творческие задачи, поскольку мы, конечно, не занимаемся постоянно только разговорами и наблюдениями. Проект живет своей кипучей творческой и социальной жизнью. Рождаются темы философских бесед о мире, жизни или, наоборот, об актуальных событиях, много двигательной, музыкальной, театральной и художественной активности. Особая гордость и радость последних двух лет – это интеллектуальные игры в проекте со все усложняющимися заданиями.
Главное достижение проекта за 13 лет существования – создание сообщества людей, нуждающихся в общении друг с другом, радующихся этому общению, взаимно развивающихся в нем. Разумеется, учитывая, что отправной точкой была встреча людей, испытывающих огромные трудности в контакте со средой, с другими людьми. Людей, о которых в обществе сложился ложный и устойчивый стереотип: они не могут и не хотят общаться. Реальная жизнь проекта доказывает, что наоборот: помощь в общении с Другим нужна обществу, которое пока боится и не хочет общаться с иными, некоторые особенности которых отличают их от большинства. Методика дает возможность оказывать необходимую для обоюдно удовлетворяющего контакта помощь людям с самыми разными особенностями.